Наукометрия и психология.

ТРАНСПЕРСОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ: ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ПЕРСПЕКТИВА РАЗВИТИЯ

Нужна ли новая этика человечеству, оказавшемуся в экстремальных условиях? Разгорающийся спор по этой проблеме выделяет полярные точки зрения: представители естественных наук доказывают космическую, эволюционную и другую необходимость решительного разрыва с традиционными идеалами, а представители традиционных этических систем, например, теологи, защищают универсальность божественной истины.

В промежуточном спектре мнений, хотя и с тяготением к сторонникам новой этики, находятся представители недавно возникшего и набирающего силу направления - трансперсональной психологии.

Представители этого направления считают трансперсональную психологию новым подходом в рассмотрении проблемы человека, в ракурсе которого возможно осознание его природы во всей полноте, выходящей за пределы доминирующих и сегодня механистических представлений. И так как, по их мнению, мы стоим на пороге нового знания о человеке - «нового образа человека», по определению А. Маслоу, нам предстоит и новая этика, отвечающая изменившимся условиям существования. С позиций С. Грофа усилиями гуманистической и трансперсональной психологии предлагается многообещающая альтернативная стратегия для решения наступившего глобального кризиса.

Если в широком понимании этика – это некая парадигма, задающая систему ценностных представлений, регулирующих индивидуальное и социальное поведение человека, то такое регулирование имеет отношение и к человеку, и к природе, и к космосу в целом. Данная парадигма носит всегда размытый характер и может рассматриваться как поле представлений, заданных весовой функцией (предпочтением), определяющей относительную меру (значимость) тех или иных участков семантического поля. В прошлом, несмотря на размытость, она отличалась традиционной императивностью, которая определялась религией, обычаями и соответственно всевозможными системами запретов.

Этическая парадигма, естественно, эволюционировала. Вначале медленно, хотя и с нарастающей скоростью, соответствующей экспоненциальному росту человеческой популяции. Человек умел адаптироваться к тем условиям обитания, которые он создавал, в экспоненциально нарастающем темпе. Однако можно предположить, что в какой-то момент эволюционно заложенные способности к адаптации (и преадаптации) стали отставать. Произошло отставание и в развитии системы ценностных представлений от экспоненциального роста показателей, определяющих среду обитания. Она не выдержала — синдром негативных явлений почти в одинаковой степени присущ многим странам: агрессивность, алкоголизм, потеря интереса и уважения к труду, пренебрежение к культуре, рост самоубийств и др. И это несмотря на явный рост благосостояния и комфорта в некоторых из них.

Этот анализ можно дополнить кратким рассмотрением психологических аспектов ситуации. В адаптационной перестройке доминирующая роль принадлежит скрытым процессам, происходящим в сфере бессознательного, которые в прошлом принимались во внимание, влияя на логико-символический слой культуры.

По мере же усиления рационалистического умонастроения эти процессы, по существу, перестали учитываться.

Мифологическая мысль, опирающаяся на архетипы сменилась логической, которая в своем проникающем стремлении подавила бессознательное, унизило его. Здесь уместно вспомнить статью известного физика XX в. В. Паули под названием «Влияние архетипических представлений на формирование естественнонаучных теорий у Кеплера», где подчеркивается роль скрытых процессов: «... действуют как упорядочивающие операторы и формирующие факторы и одновременно исполняют роль ... моста между чувственным восприятием и идеями». Произошло расщепление целостности сознания, в результате исчезла та база, на которой может создаваться парадигма этических представлений.

Сейчас остро встает вопрос: можем ли мы восстановить утраченную целостность — согласовать ситуацию экспоненциального взрыва со всем неосознаваемым опытом (заданным культурой прошлого), который человек несет в себе.

Этот вопрос влечет за собой новые: какой системы ценностных представлений требует возможность восстановления целостности? Каким может оказаться образ человека, отвечающего требованиям целостности? Как и в каком направлении может быть расширено представление человека о самом себе? Эти вопросы носят не отвлеченно риторический, а прежде всего этический характер, поскольку ответы на них влияют на систему ценностных представлений и, может быть, расширяют спектр знаний о человеке.

I. Новое видение природы и человека

Изучение трансперсонального движения мы связываем с проблемой экологии человека . поскольку движение направлено на раскрытие его природы. Такая направленность позволяет изменить среду интеллектуального обитания и включать в нее то, что раньше оставалось скрытым в «подвалах» сознания.

Со всей определенностью это прослеживается в журнале «The journal of transpersonal Psychology» (JТР), вокруг которого объединяются философы, психологи и терапевты нового направления. Его возникновение главный редактор М.А. Вич в своей юбилейной статье описывает так:

«Ну, конечно, никто из нас пока не достиг совершенства и наша идиосинкразия вполне очевидна. Но постепенно мы начали осознавать (индивидуально или совместно), что психология, сфокусированная преимущественно на self или направленная на актуализацию личности, утрачивает более широкий контекст. Это время один из наших редакторов определил, переформулируя дзэнский афоризм, и не ошибся, как показала ретроспектива, так:

Изучать психологию - значит изучать self

Изучать self - значит забывать self.

Забывать self - значит узнавать все остальное.

По мере того как мы расширяли сферу наших интересов, выходя за пределы преимущественно личностной ориентации, мы начинали видеть, что новая перспектива нуждается в собственной идентификации, голосе и структуре, чтобы поддерживать выявляющиеся различные мнения и оценки.

Все это и привело нас к трансперсональной ориентации, которая выходит за рамки личностной психологии. В результате по инициативе А. Сутич, А. Маслоу и других членов нашей группы журнал: «Трансперсональная психология» возник в 1969г., появившись всего через 8 лет после журнала «Гуманистическая психология». Новый журнал был сразу хорошо принят, и вскоре сформировалась Ассоциация трансперсональной психологии. В настоящее время журнал и Ассоциация насчитывают около 4000 членов и подписчиков... Наша культура пробивается вперед сквозь ураган, и трансперсональные задачи стремительно нарастают. Психологам отводится исключительно важная роль в понимании и интерпретации происходящих изменений. Они должны учитывать трансперсональные факторы в психотерапии, образовании и обучении, в общественном поведении, социальных мнениях и оценках, конфликтах, возникающих в культуре и более того - в судьбе человечества, переживающего опасные времена. Психологи, обладающие опытом трансперсональной практики, владеющие этим подходом, могут внести особенно серьезный вклад, обучая студентов, работая с клиентами, общаясь с друзьями и коллегами»

Трансперсональная психология бросила вызов не только традиционной, позитивистски окрашенной психологии, но и науке в целом, ориентированной на механистическое видение мира. Борьба еще продолжается, ибо до сих пор новое видение человека находится на обочине столбовой дороги академической науки. Но признание все же пробивается сквозь толщу позитивистской парадигмы. Об этом свидетельствует прежде всего то, что новый журнал индексируется уже в восьми информационных изданиях. Из этого следует, что трансперсональная психология начинает обретать междисциплинарный характер.

Идеи и методы (терапевтические) трансперсональной психологии регулярно обсуждаются на международных конференциях. Назовем здесь только те из них, на которых нам приходилось выступать: осень 1988 г. Сайта Роза (Калифорния) — X Международная конференция; осень 1990 г. Страсбург II Европейская конференция.

Трансперсональное движение возникло и развивалось на фоне интенсивного духовного поиска неидеологизированного мира.

Весной 1988 г. и Ганновере (ФРГ) проходи народный конгресс «Человек и природа». На нем присутствовало 2000 чел.; среди них философы, теологи, представители мира искусства. Задачей конгресса было раскрытие всего духовного и интеллектуального богатства нашей планеты. Начинался конгресс в 7 ч утра с медитационных сессий, проводимых в разных традициях Востока и Запада. Это, с очной стороны, сближало участников конгресса с трансперсональной психологией, а с другой - вызывало недоумение и даже раздражение у местной прессы.

Примечательно название международного симпозиума, проходившего весной 1990 г. в Шеноне (Франция): «Человек и планетарное сознание: свобода и границы человека». И наконец, контрпример: весной того же года (1990) в Сан-Франциско проходила международная конференция «Сознание в научном понимании», организованная американским отделением Института Бхактиведанты, базирующегося в Бомбее. Восточная мысль должна была встретиться с парадигмой западной науки. И действительно - в первые два дня доминировала суровая позитивистская настроенность, лишь позднее ее удалось преодолеть.

Как видим, поиск идет широким фронтом и нередко при серьезном противостоянии.

II. Готова ли наша страна принять участие в поиске нового видения человека?

На этот вопрос можно ответить положительно. Поиск свободной - неконфессиональной духовности начался в нашей стране еще в XVIII в. и был связан с появлением масонства. Уже в 1788 г. в Москве на русском языке была издана «Бхагаватгита». Ф. Достоевский, был не только великим русским писателем, но и крупнейшим философом христианской идеи в реальной жизни, Л. Толстой стремился воплотить христианскую идею в жизнь честно, бескомпромиссно, резко критикуя социальное лицемерие православия. В конце ХIХ – начале ХХ вв. произошло некоторое раскрепощение и внутри самого ортодоксального христианства . В. Соловьев сформулировал концепцию положительного всеединства («единство истинное, не противополагающее себя множественности»), учение о душе и ее софийном начале, и о богоустроенности человека, открывающей возможность ее спасения. Пришедшее из глубин Древней Греции учение о Софии - смысловой наполненности и устроенности вещей нашло свое развитие в работах П. Флоренского и С. Булгакова, в построениях которого большую роль играют космические темы, одухотворение природы, а божественная София не только обретает образ вечной женственности, но Мир оказывается становящейся Софией, а каждый человек не только личен, но и всесчеловечен.

В русском преломлении учение о Софии и всечеловечности человека в какой-то степени перекликается с мирочувствованием трансперсональной психологии, хотя последняя базируется скорее на буддийском, а не христианском миропонимании.

В то же время с Россией прошлого связаны и также хорошо известные на Западе имена оккультной ориентации, как Н. Рерих, Г. Гурджиев и П. Успенский (математик по исходному образованию). России принадлежит и всемирно известный религиозный философ-экзистенциалист Н. Бердяев, начинавший с «легального марксизма», как и С. Булгаков.

Таким образом, спектр религиозной и философской мысли в прежней России был необычайно широк. В непрестанном поиске находились те интеллектуалы, которых не удовлетворяли ни традиционная классическая философия, ни марксизм, ни оформлявшийся сциентизм, ни застывшая в своем прошлом ортодоксальная христианская церковь. А среди простого народа развивались многообразные формы сектантства, многие из которых уже и тогда сурово подавлялись.

Сектантство можно трактовать как своеобразную: самотерапию общества. Многообразие путей здесь удивительное. Скажем, с одной стороны, существовала секта хлыстов, где был ритуализирован коллективный секс (все это, может быть, восходит к тантризму), с другой - секта скопцов, где самокастрация задавалась своеобразной реинтерпритацией Писания.

Для того чтобы оценить многообразие сектантства, уместно напомнить об одном проповеднике – молоканине. В. Тикунове, живущем в Цахкадзоре, плотнике, поразительно владеющем полиморфизмом языка Библии. Толкуя любую фразу этого источника, он использует все семантическое богатство книги. Когда во время гулаговской одиссеи интеллектуалам пришлось вплотную столкнуться с сектантами, поражали их стойкость, выдержка, приверженность моральным устоям. И в не меньшей степени удивляла их резкая неприязнь к науке. Отметим здесь и то, что в монастырях официальной церкви тлела нить исихазма (греческое слово, обозначающее «покой», «безмолвие», «отречение»), идущая от Нила Сорского и ранее - через Византию - от египетских и синайских аскетов. Практиковавшуюся исихастами «Иисусову молитву» можно рассматривать как одну из форм медитации.

В 20-е годы духовный поиск еще продолжался. Проявлялся интерес к таким течениям мысли, как теософия, антропософия, учения древних культур Востока, эзотеризм Запада, берущий начало еще от гностицизма. Успехом пользовались книги Ю. Николаева, Э.Шюре, В.Джемса, Р. Бекке.

Философски ориентированные анархисты-мистики делали попытку построить транскультурное мировоззрение, опирающееся на все многообразие духовного опыта прошлого, не противопоставляя современной науке. Прошлое интерпретировалось в культуре настоящего. Но в 30-е годы началось тоталитарное истребление всякого инакомыслия.

В наши дни, когда существенно убавилось идеологическое давление, возникает надежда на духовное возрождение. Естественно поэтому стремление с одной стороны, по новому оценить прошлое, с другой -

осмыслить опыт современного духовного поиска на Западе. Отсюда интерес к трансперсональному движению.

Речь, наверное, должна идти не о том, чтобы бездумно влиться в это движение, а об ином - о создании дополняющего направления мысли. Так получи лось с концепцией, развиваемой В.В. Налимовьм.

Она близка представлениям, разрабатываемым трансперсональными психологами, но идейно не совпадает с ними полностью. Пожалуй, можно говорить о том, что они дополняют друг друга.

Сближает эти два подхода отказ от редукционизма в описании природы сознания; признание трансличностной природы человека, открытой космическому началу; понимание роли медитации как средства изучения человека и как средства психотерапии; интерес к проявлениям измененных состояний сознания - чем бы они ни вызывались.

Разделяет два подхода форма теоретических построений. В отличие от теоретиков трансперсонального направления В.В. Налимов строит дедуктивную (отчетливо аксиоматизированную) модель личности, используя язык математических представлений; проводит сравнение с представлениями теоретической физики; опирается, с одной стороны, на исходные позиции Платона и их дальнейшее развитие в западной философии, с другой — на христианское видение Мира в большей степени, чем на философию буддизма, к которой тяготеет трансперсональная мысль. В соответствии с этим центральным моментом в построении В.В. Налимова выступает учение о смысле как об организующем начале человека.

НАЛИМОВ В.В, ДР0ГАЛКИНА Ж.А.

Наукометрия и психология // «Психологический Журнал», М., 1992, №3.