ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ ЛСД-СЕАНСОВ

В фокусе этих переживаний находятся такие проблемы, как био­логическое рождение, физическая боль и агония, старение, болезнь и дряхление, умирание и смерть.

Естественно, что встреча с такими решающими моментами че­ловеческого существования и глубокое понимание непрочности и не­долговечности человека как биологического существа носят разру­шительный характер и сопровождаются мучительным экзистенци­альным кризисом. В процессе этих переживаний человек начинает понимать, что независимо от того, чем он в жизни занят, ему при­дется покинуть этот мир, отказаться от всего, что он приобрел, чего достиг, к чему привязался, - что не удается спастись от неизбежного. Сходство между рождением и смертью (понимание того, что начало и конец жизни — одно и то же) - главный философский итог перина­тальных переживаний.

Другое очень важное следствие потрясающей эмоциональной и физической встречи с феноменом смерти заключается в том, что чело­век в результате таких переживаний обретает духовный и религиозный мир, который является неотъемлемой частью человеческой личности, не зависящей от культурной и религиозной подготовки. Основываясь на опыте моей работы, могу сказать, что каждый человек, достигший этого уровня, оказывается способным к проникновению в наиболее тонкие религиозные и духовные сферы всеобщего миропорядка.

Заскорузлые материалисты, ученые-позитивисты, скептики и циники, воинствующие, бескомпромиссные атеисты, такие, например, как марксистские философы, вдруг обращаются к духовному поиску, когда сталкиваются с этой "размерностью" бытия, обнаруженной внутри собственной психики.

Не все пока ясно на данной стадии исследования, но представляет­ся, что такого рода переживания связаны с обстоятельствами биологи­ческого рождения человека. Многие люди, подвергшиеся ЛСД-терапии, впрямую связывают их со своей родовой травмой. Те же, кто не усматри­вает такой связи и оценивает свою встречу со смертью и возрождением преимущественно с философских и духовных позиций, тем не менее по­стоянно демонстрируют группу (кластер) физических симптомов, назван­ных выше, происхождение которых трудно объяснить, иначе, чем про­цессом биологического рождения. Они, так же как и другие, принимают определенные позы и двигаются в сложной последовательности, удиви­тельно напоминающей стадии родового процесса. Кроме того, эти люди часто сообщают о своих видениях — идентификациях с эмбрионом, ут­робным плодом и новорожденным младенцем. Помимо этого, типичны всевозможные аутентичные неонатальные переживания и поведение, а также образы женских генитальных органов и груди.

Именно эти наблюдения и другие клинические факты обусловили определение явления как перинатальных переживаний. Причинная связь между фактическим биологическим рождением и матрицами бессозна­тельного пока еще не установлена. Однако хочется отнести эту катего­рию явлений к ранкианскому уровню; модифицированная концепция Отто Ранка кажется наиболее подходящей для объяснения рассматрива­емых явлений.

Перинатальные переживания представляют собой манифестацию, глубинных уровней бессознательного, недоступных интерпретации с позиций классического фрейдизма. Эта категория явлений не только не описывается в литературе по психоанализу, но и вообще не рас­сматривается в его теоретических построениях. Более того, класси­ческий фрейдизм не способен объяснить переживания такого рода и не располагает аппаратом для их интерпретации.

Перинатальные переживания представляют собой очень важную промежуточную область между индивидуальной и трансперсональной психологией, или, другими словами, между психологией и патопсихологией, с одной стороны, и религией, с другой стороны.

Если бы можно было считать, что они связаны только с процессом рождения человека, тогда бы они могли оставаться в рамках индивидуальной психологии. Однако некоторые характерные аспекты придают им вполне определенное трансперсональное звучание.

Интенсивность и глубина этих переживаний превосходит все, что до сих пор рассматривалось в пределах индивидуального опыта. Они часто сопровождаются идентификациями с другими людьми даже с борющимся и страждущим человечеством. Более того, некоторые типы трансперсональных переживаний, такие, как эволюционные  воспоминания, элементы коллективного бессознательного, архетипы Юнга, часто оказываются неотъемлемой частью пе­ринатальных матриц.

Различные элементы многообразного и сложного материала ЛСД сеансов, отражающего этот уровень бессознательного, можно было бы представить четырьмя типичными кластерами, матрицами или эмпи­рическими паттернами. Пытаясь найти простое логичное и естествен­ное концептуальное объяснение этого факта, я обнаружил глубокое сходство между этими паттернами и клиническими стадиями родового процесса. Установление связи между упомянутыми четырьмя катего­риями и последовательными стадиями процесса биологического рождения и переживаниями ребенка в перинатальный период оказалось почетным как для теории, так и для практики ЛСД-терапии. Эти четы­ре матрицы ранкианского уровня я называю базовыми перинатальны­ми матрицами (БПМ I—IV). Здесь следует еще раз подчеркнуть, что все это на данной стадии исследований надо рассматривать только как рабочую модель, не приписывая ей причинных связей.

Основные перинатальные матрицы представляют собой гипотетические системы динамического управления, функционирующие на ранкианском уровне бессознательного аналогично системам СКО, действующим на уровне фрейдистской психодинамики. Они имеют свое собственное специфическое содержание перинатальной приро­ды. Его отличают две важные особенности, или составляющие: биологическая и духовная. Биологическая составляющая перинатальных переживаний включает конкретный и вполне реалистический опыт, относящийся к индивидуальным стадиям биологического рождения. Каждая стадия, как выясняется, имеет своего духовного двойника (духовную пару): на стадии безмятежного внутриутробного развития это переживание космического союза (единства); начало процесса рождения соотносимо с ощущением поглощения вселенским водоворотом; первая клиническая стадия рождения (схватки в замкнутом внутриут­робном пространстве) соответствует переживаниям "безысходности" или ада; прохождение родового канала на второй клинической ста­дии процесса рождения аналогично борьбе со смертью; а метафизи­ческим эквивалентом окончания родового процесса и событий, свя­занных с третьей клинической стадией, оказывается смерть эго и воз­рождение. Кроме того, основные перинатальные матрицы функцио­нируют еще и как принципы, организующие материал бессознатель­ного других уровней (например, тех, где действуют системы СКО), а также трансперсональные переживания, встречающиеся одновремен­но с перинатальными явлениями.

Глубокая параллель между физиологической активностью на последовательных стадиях процесса биологического рождения и ха­рактером деятельности различных эрогенных зон (в частности, зоны генитального оргазма) с теоретической точки зрения имеет, как пред­ставляется, огромное значение. В этой связи кажется возможным сме­щение этиологических акцентов в психогенезисе эмоциональных рас­стройств из сексуальной области в перинатальную, не отрицая при этом обоснованности многих основных принципов фрейдизма. Пси­хоаналитические идеи и наблюдения даже при столь расширенном подходе сохраняют актуальность, оставаясь полезными для объясне­ния явлений, происходящих на психодинамическом уровне, и пони­мания их взаимосвязи.